В Новом Завете, помимо Лонгина Сотника, упоминаются еще несколько римских центурионов и рядовых воинов, принимавших участие в первоначальной истории христианства. Это прежде всего, центурион, построивший на свои средства синагогу в Капернауме, слугу которого исцелил Спаситель. Это центурион Корнилий в Кесарии Палестинской, в доме которого останавливался апостол Петр. Это, наконец, не названный по имени центурион, сопровождавший арестованного апостола Павла в его путешествии в Рим.

Освящение всех сторон духовной жизни человека, осуществляемое при его крещении, касается и ратной службы. На православных иконах святые воины почти всегда изображаются с оружием. Иногда - во всеоружии: с мечом, копьем, щитом, в латах, с луком и колчаном стрел за плечами. Так изображаются и святые великомученики. Церковь ублажает их, как известно, за их страдания и верность до смерти - под пытками и мучениями. Тем не менее на иконах подчеркивается именно их оружие. Церковь как бы всех великомучеников, подобно Георгию, нарекает Победоносцами. То есть в первую очередь имеется в виду, конечно, духовная победа. Погибая, в самом своем смертном подвиге христианин побеждает.

Но проходят годы и столетия - и мы помним их как именно Победоносцев и обращаемся к ним с молитвой о победе. Прежде всего, о победе над врагом на ратном поле. Потому их оружие свято, как они сами. Тот же закон духовной жизни действовал в русской истории. Святые князья Борис и Глеб († 1015) причислены Церковью к лику страстотерпцев, т.е. прославлены именно за то, что приняли смерть безропотно, без сопротивления, не подняв руки на старшего брата - убийцу Святополка Окаянного. Тем не менее и они на русских иконах изображаются всегда как воины - с мечами, копьями и щитами, на боевых конях.

Князья-полководцы Древней Руси всякий раз, отправляясь в поход или на битву, приходили в храм, получали благословение на свое ратное служение от епископа, который совершал также освящение их оружия - мечей и копий. Так поступали Александр Невский и Димитрий Донской. У Андрея Боголюбского над кроватью постоянно висел меч святого князя Бориса. Преподобный Сергий Радонежский благословил участвовать в Куликовской битве своих иноков-схимников Пересвета и Ослябю. Поединок Пересвета с татарским богатырем, которого святой инок пронзил своим копьем, символически предрешил исход сражения. У нас нет сведений о позднейшем почитании "копья Пересвета". Хотя поэтически оно было воспето русскими поэтами неоднократно.

Но в одном из монастырей Рязанской губернии еще в начале XX в. хранилась и почиталась так называемая патерица Пересвета - нечто среднее между посохом и палицей.

В Пскове, в Троицком соборе, почиют мощи святых благоверных князей Всеволода-Гавриила († 1138) и Довмонта, в крещении Тимофея († 1299). С ними в соборе в качестве объектов поклонения находились и их мечи: огромный двуручный, в полроста человека, меч Всеволода - с латинской надписью: "Чести моей не отдам никому", и острый, короткий, одинаково хорошо рубящий и колющий сквозь кольчугу меч Довмонта, древнейший из сохранившихся русских мечей этой конструкции. Оба меча почитались в качестве святых. (Ныне они находятся в экспозиции Псковского областного краеведческого музея).